Неточные совпадения
Но вот багряною рукою
Заря от утренних долин
Выводит с солнцем за собою
Веселый праздник именин.
С утра дом Лариной гостями
Весь полон; целыми семьями
Соседи съехались в возках,
В кибитках, в бричках и в санях.
В передней толкотня,
тревога;
В гостиной встреча новых лиц,
Лай мосек, чмоканье девиц,
Шум, хохот, давка у порога,
Поклоны, шарканье гостей,
Кормилиц
крик и плач детей.
Тревога,
крики ужаса, стоны… Разумихин, стоявший на пороге, влетел в комнату, схватил больного в свои мощные руки, и тот мигом очутился на диване.
Этот
крик погасил
тревогу Самгина, он смотрел на Дронова улыбаясь, кивая головой, и думал...
Действительно,
крики приближались. Не было сомнения, что это тревожная птица кого-то провожала по лесу. Через 5 минут из зарослей вышел человек. Увидев нас, он остановился как вкопанный. На лице его изобразилась
тревога.
Это было самое тихое и созерцательное время за всю мою жизнь, именно этим летом во мне сложилось и окрепло чувство уверенности в своих силах. Я одичал, стал нелюдим; слышал
крики детей Овсянникова, но меня не тянуло к ним, а когда являлись братья, это нимало не радовало меня, только возбуждало
тревогу, как бы они не разрушили мои постройки в саду — мое первое самостоятельное дело.
Если же
тревога была не пустая, если точно человек или зверь приблизится к стае — быстро поднимаются старики, и стремглав бросаются за ними молодые, оглашая зыбучий берег и спящие в тумане воды и всю окрестность таким пронзительным, зычным
криком, что услышать его за версту и более…
«Да где же вы все запропали?» —
Вдруг снизу донесся неистовый
крик.
Смотритель работ появился.
«Уйдите! — сказал со слезами старик. —
Нарочно я, барыня, скрылся,
Теперь уходите. Пора! Забранят!
Начальники люди крутые…»
И словно из рая спустилась я в ад…
И только… и только, родные!
По-русски меня офицер обругал
Внизу, ожидавший в
тревоге,
А сверху мне муж по-французски сказал:
«Увидимся, Маша, — в остроге...
В этом происшествии я уже принимал гораздо живейшее участие;
крики и
тревога Евсеича привели меня в волнение: я прыгал от радости, когда перенесли окуня на берег, отцепили и посадили в ведро.
Не помню только, где впервые раздался этот ужасный
крик: в залах ли, или, кажется, кто-то вбежал с лестницы из передней, но вслед за тем наступила такая
тревога, что и рассказать не возьмусь. Больше половины собравшейся на бал публики были из Заречья — владетели тамошних деревянных домов или их обитатели. Бросились к окнам, мигом раздвинули гардины, сорвали шторы. Заречье пылало. Правда, пожар только еще начался, но пылало в трех совершенно разных местах, — это-то и испугало.
В доме, до сих пор тихом, вдруг поднялась
тревога; захлопали двери, забегали люди, раздались
крики: барин едет! барин едет! — и все население усадьбы разом высыпало на крыльцо.
Вдруг сон прервался: вражий стан
С
тревогой шумною воспрянул,
Внезапный
крик сражений грянул;
Смутилось сердце киевлян...
Хотя по действиям дьякона можно было заключить, что он отнюдь не хотел утопить врача, а только подвергал пытке окунаньем и, барахтаясь с ним, держал полегоньку к берегу; но три человека, оставшиеся на камне, и стоявшая на противоположном берегу Фелисата, слыша отчаянные
крики лекаря, пришли в такой неописанный ужас, что подняли
крик, который не мог не произвесть повсеместной
тревоги.
Румянец живо заиграл тогда на щеках парня, и лицо его, за минуту веселое, отразило душевную
тревогу. Он торопливо вернулся в избу, оделся и, не сказав слова домашним, поспешно направился к реке, за которой немолчно раздавались песни и
крики косарей, покрывавших луга. Время подходило к Петровкам, и покос был в полном разгаре.
…В дождливые ночи осени на крыше, под окном, рождались дробные звуки, мешая спать, будя в сердце
тревогу. В одну из таких ночей он услышал злой
крик хозяина...
И временами успокаивалась, а минутами в прозрении сердца ощущала столь сильную
тревогу, что к горлу поднимался
крик — то ли о немедленном ответе, то ли о немедленной помощи.
Он переждет
тревогу, весьма ему невыгодную, потому что она предупреждает о нем тех птиц, которые могли бы сделаться его добычей, да, вероятно, надоедает и пугает его весь этот писк,
крик, шум и преследованье, — переждет и улетит!
Эффект состоит в том, что вся дворовая и около дворов живущая птица закричит всполошным
криком и бросится или прятаться, или преследовать воздушного пирата: куры поднимут кудахтанье, цыплята с жалобным писком побегут скрыться под распущенные крылья матерей-наседок, воробьи зачирикают особенным образом и как безумные попрячутся куда ни попало — и я часто видел, как дерево, задрожав и зашумев листьями, будто от внезапного крупного дождя, мгновенно прятало в свои ветви целую стаю воробьев; с тревожным пронзительным
криком, а не щебетаньем, начнут черкать ласточки по-соколиному, налетая на какое-нибудь одно место; защекочут сороки, закаркают вороны и потянутся в ту же сторону — одним словом, поднимется общая
тревога, и это наверное значит, что пробежал ястреб и спрятался где-нибудь под поветью, в овине, или сел в чащу зеленых ветвей ближайшего дерева.
Любский, с начала до конца, находится в
тревоге и волнении, горячится, выходит из себя; только Щепкин, наделенный таким неистощимым запасом огня, мог выдержать эту роль, не заменяя
криком внутренней горячности, не делаясь однообразным.
И было ль то привет стране родной,
Названье ли оставленного друга,
Или тоска по жизни молодой,
Иль просто
крик последнего недуга —
Как разгадать? Что может в час такой
Наполнить сердце, жившее так много
И так недолго с смутною
тревогой?
Один лишь друг умел тебя понять
И ныне может, должен рассказать
Твои мечты, дела и приключенья —
Глупцам в забаву, мудрым в поученье.
В тот же миг сухой короткий треск раздается y него за спиной… За ним еще один, еще и еще… И громкий
крик на палубе,
крик, призывающий к
тревоге, будит ночную тишину.
Тревога на судах: слышны свистки начальников, командные слова,
крики матросов; снимаются с якоря, поднимают паруса; эскадре, стоящей близ острова Рету-сари [Котлин — остров, на котором построен Кронштадт.], дают сигнал, что находятся в опасности.
Молодая мать, с
тревогой и беспокойством глядевшая на манипуляции доктора и испускавшая невольно
крик вместе со стоном своего больного ребенка, просияла.